Cavers Mailing List     № 339

Розыгрыш

Автор: Dr. Grigori M. Sigalov
Дата: 17 May 1996

С разрешения автора - В.Я.Рогожникова - посылаю в рассылку его рассказ.

=======================================================================

                 Р О З Ы Г Р Ы Ш

                 В ночи безмолвных каменных химер
                 Ушла в ничто мирская суета...
                 Где ты моя последняя плита
                 На серпантинах пройденых пещер?

                        Нацарапано обломком кирпича на внутренней
                        поверхности закрытых дверей могильного
                        склепа, расположенного вблизи западной
                        окраины села Кривча Тернопольской области.
                                              Автор неизвестен.

        Особое место в жизни спелеологической экспедиции
занимают любовь и розыгрыши. Без этих двух составляющих,на-
ши путешествия были бы постными, как растоптанная сапогами
до состояния жидкой каши глина в сифоне на шестисотом метре
в пещере Пантюхина перед Рифовым корридором. Примерзкий вкус...
        Сколько супружеских пар возникло в спелеологических
экспедициях! Сколько семейных скандалов и разводов... Какие
песни были спеты для обалдевших от всеобщего внимания красо-
ток в порванных комбинезонах и поношенных касках с нарисо-
ванным аллюминевой краской сердечком! Сколько стихов неле-
пыми каракулями записано в потрепанных полевых книжках...
Сколько радости и разочарований дарит волшебный мир любви
и юному спелеологу еще не износившему свою первую каску и
могучему аксакалу, пострадавшему в трех групповых разводах
с отягощающими обстоятельствами.(Каково? Почти как у Пуш-
кина!)
        А дети спелеологов? Их же откуда-то насобиралось с
хороший батальон! Здоровые, веселые, наглые и тоже любители
амурных приключений. Единственное, что меня утешает, что я к
этому безобразию отношения не имею. Клянусь здоровьем своих
четверых детей, третьей жены и любимой подруги - я киевских
спелеологов учил только пещеролазанью! Ну и конечно, розы-
грышам... Здесь я грешен. Люблю я это дело.
        Розыгрыши, например, очень помогают скрасить время
в дороге. Особым успехом, я помню, пользовался розыгрыш для
дальних поездок из Москвы в Самарканд через казахские и уз-
бекскские пустыни, имеющий кодовое название "Вишневый кумыс".
Как? Вы не слыхали о таком напитке? Это уникальный казахс-
кий бальзам! Приготовляется он по традиционному рецепту,
пришедшему к нам из времен Чингиз Хана. Выбирается здоровая
жизнерадостная лошадь и кормится вишнями. Обычно,
лошадь ест вишни с удовольствием, но косточки выплевывает
на левую сторону, поэтому кормящий должен стоять справа. Че-
рез сутки лошадь доят, а из молока делают кумыс с использо-
ванием специальных заквасок. Вишневый кумыс по внешнему виду
очень похож на обыкновенный, но пенка у него розовая, имеет
очень тонкий, но устойчивый аромат вишневого варенья и редкие ле-
чебные качества. Он хорош, как биостимулятор, укрепляет нер-
вную систему, лечит желудок, печень, почки, ревматизм, ра-
дикулит и все остальное тоже. Персидские лекари пользовали
Шаха этим кумысом и от сглаза.
        Делают еще яблочный и сливовый кумыс, но они не такие
вкусные, как вишневый, да и по лечебным свойствам слабее.
Очень полезен для здоровья ананасовый кумыс, но он изготов-
ляется только для членов правительства и попробовать мне его
удалось только один раз на даче у министра геологии Узбекис-
тана.
        Все выше приведенное следует изложить одной двум город-
ским девушкам под страшным секретом, поскольку "кумыса" мало,
а желающих много.
        При поддержке наиболее бывалых членов экспедиции
номер обычно удается, и доверчивые девчонки, в начале пря-
чась друг от друга, а потом буйной толпой "прочешут" все
попутные станции Среднеазиатской железной дороги, пугая по-
жилых казашек конспиративным шепотом: "Вишневый кумыс есть?"
Казашки понимают только слово "кумыс" и вынимают из кошелки
графин с обычным кумысом. Только нашего горожанина не проведешь.
Он отлично знает, что должна быть розовая пенка!
         Но самое интересное заключается в том, что пока
поезд добирается до Самарканда, почти все новички утверждают,
что им таки удалось попробовать этого волшебного бальзама, чем и
бахвалятся потом перед неудачниками несказанно.
        Запомнился мне и розыгрыш с троглодитом. Он хорош
для многочисленных экспедиций в Подольские лабиринтные пещеры,
в которых учавствует обычно множество новичков. О троглодите
в начале рассказывают около костра как можно более убедитель-
ным голосом с сылками на академические источники:
         - Это интересное существо известно с начала шест-
надцатого века. Вернее, и раньше знали о нем, но приписывали
троглоду множество не свойственных ему волшебных качеств
и почему-то чрезвычайно боялись. Имен у него тоже
было много и "эльф", и "тролль", и "гном", и еще много разных
других. Но именно в шестнадцатом веке швейрцарский монах и
алхимик Боди Билдинг описал троглода, как реально существую-
щее в подземном мире живое существо. В первом описании ука-
зывался рост - около метра, привычка передвигаться по пеще-
рам на задних лапах, умение очень крепкими зубами, устроены-
ми в челюсти по типу фрезы, прогрызать хода в глине и камне.
Особо отмечается его музыкальность и любовь к соли.
        Эти записи древгешо ученого не устарели до сих пор,
поскольку встречается троглод очень редко и достоверных его
описаний крайне мало. Дело в том, что среди биологов -
мало спелеологов, а среди спелеологов - редки люди с
приличным биологическим образованием. Хорошо сохранившиеся
чучела троглода есть в Брюссельском природоведческом Музее
и Музее натуральной истории в Чикаго. Правда, там его слегка
побила моль. Парень, который добыл чучело для Брюсселя, погиб
при странных обстоятельствах в пещере Мон Пасю в Перинеях,
а девушка, добывшая шкурку троглода для Чикагского музея,
утонула в сифоне пещеры Блу Вотер в Пенсильвании... Больше
никто из спелеологов охотой на троглодов для музеев и зоо-
парков не занимался. Рискованное это дело...
        Окончив, этот рассказ, "аксакал" закуривает и тер-
пеливо ждет вопроса какого-нибудь чресчур отважного новичка:
        - Иваныч, а вы видели троглода?
        - Конечно! Да у нас в пещере в недоступных ходах
целая колония живет. Кстати, самая крупная в Европе.
Живут они долго, очень умны. доброжелательны и может быть
даже умеют читать. Я им как-то свою книжку подбросил - ута-
щили! Вожак у них крупный такой самец, рыжий с черным пят-
ном на правом плече потом от меня неделю не отходил - очень
его интересовало продолжение, обещанное в эпилоге. Только
вот новичков троглоды не любят. Уж больно те шумные. И пах-
нет от них не пещерами...
        - А как их увидать..? Хоть краешком глаза!
        - Это дело трудное и требует огромного терпения.
        - Иваныч, родненький, расскажи!
        - Ну да ладно, только чтобы больше никому ни слова!
В начале следует хорошенько полазить по пещере и отыскать свежую
тропу троглода. Чаще всего ее можно найти в самом дальнем конце
пещеры в тех местах, где больше всего следов. На эту тропу сле-
дует прийти одному поздно вечером, насыпать на бумажку немного
соли, усесться поудобнее на какой-нибудь камешек и насвистывать
песенку помелодичней. Часика два-три троглод будет к тебе
присматриваться, а потом выйдет обязательно. Соль для трог-
лода необыкновенно редкое лакомство и ему не устоять.
        На следующем этапе развития этого вида розыгрыша,
доверенное лицо "аксакала" в одном из дальних концов пещеры
при помощи нижней части кулака и пальцев руки создает
на мягкой глине целую систему следов троглода к которй водит
на экскурсию наиболее любопытных юных естествоиспытателей. Не
проходит и трех дней массированной обработки новичков, как
обязательно находится кто-нибудь из наиболее доверчивых
ребят, поздней ночью в тайне ото всех ползет в пещеру, и тер-
пеливо свистит там часа два три над угощением для троглода...
На радость скрывающимся в темноте более опытным участникам
экспедиции. Именно так когда-то в пещере Атлантида и зарабо-
тал себе радикулит один из известнейших спелеологов нашего вре-
мени Алексей Клиньев.
        Люблю пошутить над друзьями, но вот, когда со мной
пытаются сотворить что-либо подобное - раздражаюсь страшно.
Помню году в семидесятом, в конце июля летели мы самолетом
в Крым с нахальной для тех времен целью подняться по недос-
тупной стометровой стене за шестым сифоном пещеры Кизил Коба.
Барахла набрали - море. Раза в полтора больше по весу, чем
можно было провезти без дополнительной оплаты. Что бы не
платить денег за дополнительный вес, каждый под одежду и в
карманы насовал всяческих железяк. На мне, я помню, были две
связки тяжеленных стальных карабинов, а на моем напарнике
Руслане пояс со всеми свинцовыми грузами экспедиции для ком-
пенсации плавучести подводника (килограмм сорок с лишним)..
Пряжка на поясе была примерно такогоже типа, как на ремнях
безопасности для пассажиров в самолете. Долетели нормально
и, пока ждали получения багажа, я увлеченно расказывал сим-
патичной девушке Лесе из Закарпатья, какая это прекрасная
пещера Кизил Коба. Воспользовавшись моей потерей бдительнос-
ти, Руслан, делая вид, что завязывает свои шнурки, связал
между собой мои. В этот момент на ленте транспортера показались
наши рюкзаки, я сделал шаг к ним и плашмя, гремя своими бес-
численными карабинами, рухнул на бетонный пол. В то время, как
ошарашенные моим несчастьем два могучих служащих в летной
форме пытались поставить на ноги мое стодвадцатикилограмовое
тело (семдесят килограмм своих и пятьдесят железа) Руслан ди-
ко ржал, а Леся ехидно хихикала...
        Расплата была мгновенной и жестокой. Ближайшему из
аэрофлотовских богатырей я указал на Руслана и сказал, что
тот срезал ремни безопасности с самолета. Мужики быстренько
переместились к Руслану. Тот который покрепче, ухватил его
за локти, а второй задрал рубашку, увидел пряжку ремня и не
долго думая, расстегнул ее. Тяжеленные грузы рухнули с тела
Руслана на пол вместе со спортивными штанами... Я думал,
что Леся умрет от смеха прямо на месте, но не тут-то было.
Только что веселившаяся над моим в кровь разбитым носом де-
вочка отнеслась к несчастью Руслана с редким сочувствием и
со мной не разговаривала до конца экспедиции...

        Но самый интересный розыгрыш в моей жизни связан с
обстоятельствами не очень обычными. Так уж получалось, что
в моих группах лучше всего удерживались парни. Может потому,
что физические нагрузки на наших спелеологических трениров-
ках всегда были очень большими. А у Ташки Яблоковой всегда
в группе было больше девушек, чем парней. Скорее всего по-
тому что она обычно предпочитала песни у костра кувырканиям
на веревках. Как бы там ни было, но по загадочному стечению
обстоятельств в экспедициях мы обычно стояли недалеко друг
от друга. Как и в тот год...
        Ноябрьские праздники выдались холодными. С мокрым сне-
гом и ветрами. Но моя супермужественная группа "Геонавт" по-
ставила свои палатки в лесу урочища Глинка около провальной
карстовой воронки, в которой надеялась раскопать пещеру.
Ташка со своим девичьим батальоном вызвалась нам помочь, но
жить в лесу не захотела и остановилась в колхозном клубе.
        Как только обе группы обустроились и начались работы
по вскрытию понора, сразу же обнаружилось много свободного
времени. Поскольку фронт работ был еще невелик, а желающих
покопаться случилось много, то длительность одной смены со-
ставляла всего четыре часа, даже не смотря на круглосуточный
характер работ. Проводили мы это свое свободное время чаще
всего у Ташкиных девчат в клубе. Тепло у них там было и ма-
газин напротив...
        В тот вечер, намахавшись ломом и лопатой, пошел к Ташке
и я. Это через пару дней, когда колодец уйдет за семиметровую
глубину, "вывалится" в горизонтальный забитый камнями и глиной
ход, а большую часть пацанов свалит простуда - не будет хватать
ни времени ни людей. А пока можно было позволить себе навестить
мою зазнобу Алку Лобанову, которую друзья звали Юнгой. Я всегда
любил маленьких женщин, а Алочка к тому же была в те годы на
редкость хороша и ей нравились мои стихи. Короткая дорога к клу-
бу вела полями, потом старым фруктовым садом и через заброшенное
польское кладбище с остаткаими разрушенного костела. Поляков в
селе после войны осталось немного, поэтому уход за кладбищем
был неважный... Все пространство между вековыми липами заросло
высокими кустами бузины, калины и ежевики. Тропочка,
ведущая через кладбище, была невыразительной, часто терялась и
разветвлялась, поэтому не удивительно, что после визита к пре-
красным дамам, сопровождавшегося обильными возлияниями фруктово-
ягодных хмельных напитков, я, будучи в мечтательном состоянии,
заблудился. Конечно, если бы я не оставил Алке фонарь, то ско-
рее всего этого не случилось бы. Но и в те времена я не мог
отказать в просьбе милой деве. Тем более, что действительно,
ночью выйти из сельского клуба в полуразрушенный туалет без
фонаря было крайне рискованно...
        Ну так вот. Заблудился я на этом кладбище. Редко это
со мной бывает, но в тот раз случилось... Особых проблем я в этом
не увидал. Ну потерял тропку - пошастаю по кустам и найду. А не
найду - тоже не проблема. Через заросли можно и на пролом прор-
ваться. Не тут-то было. В кромешной темноте сражение с колючими
кустами даже в состоянии "под шафе" - занятие крайне утоми-
тельное и быстро мне надоело... Неблагодарное это занятие.
        Наконец весь поцарапанный и мокрый я выполз из кустов
на какую-то полянку. Посреди этого чистого от зарослей про-
странства чернел какой-то холм. Это хорошо. Залезу сейчас на
него и увижу свет мощного фонаря на вышке около машинно-тракторной
станции. Его далеко видать. Оттуда до тропы через сад рукой подать.
Проскальзывая на размокшей глине крутого склона и хватаясь
поцарапанными руками за какие-то чахлые кустики я выбрался на
вершину холма и только попытался осмотреться по сторонам, как
земля подо мной разверзлась и я рухнул в какую-то пропасть. Па-
дал я недолго, метров пять и прямо на кучу прелой земли. Может
поэтому я ушибся не очень сильно, а испугаться за время полета
просто не успел.
        Так вот. Свалился я вниз и первое, что сделал, посмотрел
на верх. Там, прямо над головой темно-серым пятном виднелось
небо. И мне сразу очень захотелось туда, под это холодное, мокрое
небо, потому что рядом около меня в кромешной темноте могильного
склепа кто-то неровно и глубоко дышал. Волосы на моей голове за-
шевелились и холодный пот прошиб тело. Я вынул зажигалку и в
трепетном мерцании ее света увидел вытянутую морду, раскосые
горящие красноватым светом глаза, длинную козлиную бороду и
рога... Коза! Ну это во второе мгновение я понял, что коза.
А вот за первое мгновенье чуть не помер от страха. Зато и хмель
как рукой сняло.
        Осмотрев при помощи зажигалки помещение я сообразил,
что коза, как и я упала сюда через пролом в сводчатом кирпичном
потолке старинного польского захоронения. Выбраться из этого
помещения, уставленного сгнившими гробами, можно было или по
каменной лестнице и через прочные, кованные железными полосами
дубовые двери, надежно закрытые с наружи, или опять же через
пролом в потолке до которого не допрыгнеш. Ситуация до анек-
дотичности смахивала на сюжет одного из ранних рассказов Фа-
зиля Искандера...
        Оценив обстановку, я уселся рядом с козой на кучу
земли под проломом и стал истошно орать, призывая кого-ни-
будь на помощь. И, оказывается не зря! Оказывается склеп был
расположен совсем недалеко от тропы по которой добирались из
села к лагерю около пещеры наши ребята Сережа Жарков и Вовка
Окаемов, закупившие в магазине половину винного отдела. И,
причем, как раз в это время бравые "алканавты" устроились на
какой-то колоде недалеко от склепа, что бы проверить на вкус
четвертую бутылку Молдавского кагора "Чумай". Соредоточив-
шись на открывании бутылки, Жарков на минуту замолчал и это-
го было достаточно, что бы Окаем услыхал мои приглушенные
подземельем вопли.
        Еще пару минут ребята потратили на то, чтобы найти
провал в крыше склепа и на переговоры, потом Окаем убежал к
Ташке за веревкой, а Сережа принялся самоотверженно распус-
кать свой свитер, чтобы сообразить из него какую-нибудь
нитку и спустить мне бутылку.
        К счастью для свитера распустить его полностью Жарков
не успел, потому что прибежали Окаем, Ташка и Юнга с веревкой.
Минут пять суеты, с распутыванием веревки кончились тем, что
вниз ко мне спустился один конец ее, а другой ребята закрепили
за случившуюся рядом березку. Приняв на себя власть в спаса-
тельной операции, Жарков скомандовал:
        - Обвяжись, Иваныч, сейчас мы тебя выдернем, как "дед
энд компани" репку.
        Я принялся было обвязывать веревку вокруг груди, но
коза, жавшаяся ко мне своим огромным худым телом вдруг мелко
задрожала и жалобно мекнула. Мне стало жаль бедное животное
и я снял веревку с себя, что бы обвязать козу. Вдруг веревка
нервно задергалась туда сюда. Это волновался Жарков, которому
крайне не терпелось обмыть спасательные работы:
        - Иваныч, вы готовы?
        - Не дергай веревку, - возмутился я торопливостью друга,-
дай узел толком расправить. А потом добавил свое обычное в
восточном стиле:
        - Пятюшествэнык, не тарапысь. Паравош галоши.
        Обвязав козу, я дал команду:"Вира". Ребята дернули
веревку и коза безропотно вознеслась к потолку. Вот она ис-
чезла в проломе и вдруг я услыхал вскрик удивления, переходя-
щего в ужас. Это ребята рассмотрели козу. Еще через миг раз-
дался истерический вопль, надолго запомнившийся жителям трех
ближайших сел и топот резиновых сапог, удаляющийся куда-то
вдаль. Это спастельная бригада, преследуемая благодарным жи-
вотным рванула прямо через кусты в разные стороны, как ар-
теллерийская шрапнель, перемалывающая на своем пути все в
щепки.
        Не успел я сообразить, что произошло, как опять в
проломе зашуршала веревка и упала к моим ногам. Не долго
раздумывая, я, подтягиваясь руками и захватывая веревку но-
гами, выбрался из склепа. На его крыше не было ни души. Про-
рвавшаяся сквозь облака луна освещала вершину холма, пролом
в вершине и веревку, убегающую в черную бездну. Я дернул за
веревку, что бы вытащить ее наружу и вдруг услыхал из проло-
ма, приглушенное подземельем:
        - Не дергай веревку, дай узел толком расправить.
А потом кто-то добавил мое обычное в восточном стиле:
        - Пятюшествэнык, не тарапысь. Паравош галоши.
        Тут и я рванул! Да так, как не бегал и в юношеские
годы!
        Вот видите мою плешь? Так там и была та седина, ко-
торую я заработал в ту ночь.
        С тех пор прошло лет двадцать. Многое стало понятным
для меня в подземном мире. Теперь я знаю наверняка:
        - кто развязал козу;
        - кто сбросил мне веревку;
        - кто разговаривал со мной из провала, когда я вы-
брался из склепа;
        - и кого по замыслу могущественных и коварных сил
я должен был вытянуть из склепа.
        Но об этом потом. Если наберусь смелости...



CML archive browser created by Pavel Gulchouck